http://inkaraganda.kz/articles/158801
Арестованные письма
Зачем в 1903 году в доме Абая Кунанбаева был проведен обыск? Архивные данные... У них интересное, причудливое свойство не попадаться сразу на глаза. Они являются не только свидетелями далекого загадочного прошлого. Через годы и даже через века они доставляют иное чувство глубокого удовлетворения, представив перед твоим взором в ярких и сочных красках бесценные факты. Ознакомившись с короткими, но очень содержательными строчками, получаешь богатую информацию о разнообразии и величии прошлого, чувствуешь себя так, словно ты открыл потайной ларец, содержащий несметное богатство, или встретил незнакомого тебе человека, с которым жаждал встретиться всю жизнь.
Труды великих казахских просветителей-демократов Чокана Валиханова, Ибрая Алтынсарина, Абая Кунанбаева, их демократические взгляды, изложенные в бесценных документах, мы по сей день находим в архивных кладовых. Они дают возможность изучить и обобщить данные о творчестве и жизни Абая.
«Изучение биографии Абая, описание его жизни не закончено. Особое внимание нужно обратить последующим исследователям на сохранившиеся документы на русском языке. Одно ясно, что человек, прочитав биографию Абая, узнает о его многочисленных встречах с сотрудниками в учреждениях, о его царственном величии. Начальник крестьянина, уездный начальник, генерал, окружной судья. В архивах Омского корпуса (генерал-губернатора), во многих учреждениях можно найти еще много интересных новых материалов об Абае», - сказал в свое время Мухтар Ауэзов.
Одно из наиболее важных - прибытие в аул поэта за год до его смерти вооруженного отряда во главе с начальником Семипалатинского уезда. Взяв аул в оцепление, они провели обыск в доме Кунанбаева, а после обыскали и его самого. Об этом неприятном событии, ставшем легендой в роду тобыкты, по воспоминаниям современников Абая впервые напечатал в 1940 году М. Ауэзов. Писатель четыре раза переделывал его биографию, пополняя каждый вариант новыми сведениями. Особое место получил второй вариант. Дополнив ценными сведениями о жизни поэта второй том, М. Ауэзов указал, что это «рассказы об Абае, которые вели Мадияр, Катпа, Архам». В одном месте есть упоминание о связи поэта с противниками царской власти. В поисках письма, написанного Абаю неизвестным человеком, и был проведен в 1902 году обыск. В конечном итоге это письмо достала из своего кармана его жена Еркежан и отдала уездному начальнику. Однако в воспоминаниях нет упоминаний о его содержании и дальнейших событиях.
Эта оплошность в 1950 году была дополнена нужными сведениями, полученными сотрудником Центрального Государственного архива Казахской ССР В. Киреевым. На основе архивных документов об этой неожиданной трудности в жизни поэта была написана первоначальная обстоятельная статья. (Альманах «Казахстан», 1950, № 12).
Основываясь на этом деле объемом в 300 листов, можно убедиться, что в начале XX века царское правительство смело вводило новые порядки в управление казахским краем. Это распространялось также на духовные учреждения и школы. В те годы закрывались мечети в Акмолинской, Петропавловской, Кокчетавской, Павлодарской областях, муллам запрещалось проводить службу по законам мусульманства. Такие действия вызывали недовольство среди народа, и в Омск и Петербург шли письма с протестами и жалобами. Министерство внутренних дел, губернаторы, уездные и крестьянские начальники с тревогой смотрели на проявление народом недовольства. Противников нововведений выявляли, жестоко наказывали.
Если полагаться на архивные документы, то обыск в доме поэта действительно проводился весной 1903 года. Старейшины рода тобыкты в своих рассказах М. Ауэзову ошиблись лишь на год. Этому тревожному и неординарному событию положила начало телеграмма военного губернатора Акмолинской области Семипалатинскому областному губернатору от 8 апреля 1903 года. «У Косшыгулова нашлись почтовые квитанции. Он 6 июня 1902 года отправил письма Садвакасу Шорманову в Батовске и Кеншинову в Зайсане, 7 марта 1903 года Кунанбаеву в Семипалатинске. Надо провести обыск. Романов, генерал-губернатор Акмолинской области», - говорится в ней.
Кто такой Косшыгулов, который писал письма в разные инстанции и растревожил полицию? Существовало ли письмо Абаю на самом деле? Если да, то о чем оно? Чем закончилось это волнение? Да, о содержании этих документов, пролежавших более века в недрах архива, в течение пятидесяти лет иногда писали исследователи жизни Абая, некоторые историки. И накануне празднования 175-летия поэта мы решили еще раз предоставить широкому кругу читателей эти документы.
Как стало понятно, отправитель письма, учитель интерната при Кокчетавской мечети Шаймерден Косшыгулов, обратился к Абаю в это трудное время, считая его главой народа. Таким образом, петля царских ищеек накинулась на шею муллы. Полиция нашла у воспитанников интерната сотни книжек на арабском языке, напечатанных на гектографе. Кроме того, в кармане Косшыгулова был обнаружен чек на письмо, отправленное Абаю в Семипалатинскую губернию. Чтобы узнать содержание этого письма, полиция приступает к активным действиям. В связи с этим муллу Кокчетавской мечети Наурызбая Таласова и его помощника Косшыгулова взяли под стражу, было возбуждено уголовное дело. То, что имя поэта попало в списки полиции и был проведен обыск, являлось следствием данного уголовного дела.
Н. Таласов, Ш. Косшыгулов и другие бии, муллы были против колонизаторской политики России. Они намеревались создать независимую религиозную организацию, которая охватывала бы все свободолюбивое, демократическое казахское общество и подчинялась муфтию. Свои надежды они возлагали на Абая Кунанбаева как на одного из уважаемых представителей казахского общества.
Царское правительство создало экстренную систему слежки из самого Петербурга до аула Абая и, в конце концов, как уже говорилось выше, в апреле 1903 года вооруженная группа под руководством начальника Семипалатинского уезда окружила аул поэта, допросила самого Абая и его детей. Здесь приводится позорное постановление, написанное в доме Абая (Ибрагима) Кунанбаева: «23 апреля 1903 года. Я, начальник Семипалатинского уезда Навроцкий, с целью выполнения задания военного губернатора Семипалатинской области № 111 от 18 апреля 1903 года прибыл в Чингизскую волость в аул киргиза Ибрагима Кунанбаева. Согласно вышеуказанному заданию господина губернатора тщательно провел обыск зимовья и дома Кунанбаева.
В тот момент дома находились дети Кунанбаева - Магауия и Турагул, у них были арестованы найденные все письма, которые на глазах таких свидетелей, как волостной Чингизской волости Рыздыкбай Кудайбердин и делопроизводитель уездного управления Оспанов, были положены в специальную коробку и закреплены печатью управления Семипалатинского уезда и Чингизской волости, затем коробку с этими бумагами решил передать господину военному генерал-губернатору.
Во время обыска Ибрагима Кунанбаева на мой вопрос: «Не получал ли ты какого-либо письма из Кокчетава?» Кунанбаев ответил так: «Этой зимой, два месяца назад, получил от неизвестного человека заказное письмо. Ответ просил написать на имя Заита Баширова. Неизвестный человек в письме просит помочь почетного казаха Семипалатинской области Кунанбаева оказать содействие перед правительственными органами в организации духовного собрания мусульман казахов».
Когда я приказал дать мне это письмо, Кунанбаев сказал, что два дня назад отдал его сыну Турагулу. Я спросил стоявшего тут сына, где то письмо, на что он сказал, что вручил его волостному Чингизской волости Рыздыкбаю. При обыске это письмо было найдено у последнего в кармане бешмета.
Это письмо было положено в коробку вместе со всеми найденными во время обыска Кунанбаева вещами. Во время допроса сына Ибрагима Кунанбаева Турагула тот ответил, что ни он, ни отец не придали письму значения, и отдал полученное от отца письмо Чингизскому волостному не с какой-либо целью, а для закручивания сигареты. У Ибрагима Кунанбаева не сохранился конверт письма. Выше названное я постановил записать в этом акте. Попросил всех участников подписать этот акт, прочитав его присутствующим, и при них же были опечатаны все найденные во время обыска Кунанбаева вещи.
Начальник Семипалатинского уезда Навроцкий
Ибрагим Кунанбаев
Магауия Кунанбаев
Турагул Кунанбаев
Волостной Рыздыкбай Кудайбердин (все подписи имеются)».
А содержание письма, отправленного из Кокчетава, было следующим: «Бог всемогущ! Высокостепеннейшему, высоко уважаемому всеми Ибрагиму мурзе! Пишу к вам как уполномоченный доверием от всех почтенных людей всех 5 уездов Акмолинской области.
Положение дел о нуждах здешнего киргизского народа станет известно после 15 мая, так как собранный скот предложено продать.
От Вас, народного руководителя, никакого сведения не получили, между тем посылают нам вести те, кто находится далеко, чем Вы. Ожидаем, какое состоится совещание в Семиреченской области, также ожидаем сведения о времени Семипалатинской ярмарки, когда распродаются кожи. Время, впрочем, не прежнее. Ярмарки для киргизов не приносят пользы, впрочем, Вы это знаете лучше всех. Была жизнь, прошла. Время смерти наступает.
Надо бы обсудить, поразмыслить о многом. Но к обсуждению вопросов по нуждам киргизов поставляют препятствия. Письмо посылайте как обычно, адресуя в город Кокчетав, в киргизскую школу. Так мы и получим. Я человек убогий. Хочется написать больше. Но пока ограничусь этим.
6 марта 1903 года».
Подлинник послания, написанный арабским алфавитом, не найден ни в одном архивном учреждении Казахстана. Есть надежда, что все-таки он найдется. При тщательном изучении дела становится понятно, что на имя Абая из Кокчетава неизвестный отправлял два письма. Второе, согласно чеку, найденному у арестованного Косшыгулова, ушло 7 марта и еще не попало в руки Абаю. Оно лежало в конторе почты-телеграфа села Архат. Его вручили поэту через месяц, 29 мая, во время встречи с уездным начальником. Кунанбаев, прочтя его, тут же отдал начальнику уезда вместе с конвертом.
Оригинал этого послания также не сохранился. Возможно, в качестве вещественных доказательств оба письма были приобщены к уголовному делу Ш. Косшыгулова.
Среди многочисленных материалов административных органов царской власти содержатся еще два документа, ценность которых не вызывает сомнения. Первый - характеристика на А. Кунанбаева, отправленная 23 сентября 1903 года военным губернатором Семипалатиской области в департамент Министерства внутренних дел в далекий Петербург: «Киргиз Чингизской волости Ибрагим Кунанбаев имеет от роду 60 лет (58-Г.З) женат на трех женах, от которых имеет 9 человек детей. Обладает сравнительно большим состоянием (около 1000 лошадей и 2000 баранов). Кунанбаев весьма развитый и умный. Он служил два трехлетия бием, три трехлетия - управителем Чингизской волости, а затем по назначению от правительства прослужил три года управителем Мукурской волости. Служба Кунанбаева отличалась разумным управлением, исполнительностью, энергией, преданностью правительству и отсутствием фанатизма.
Один из сыновей Кунанбаева по окончании курса Михайловского артиллерийского училища был произведен в офицеры и, будучи на службе, умер в Туркестанском округе. Ныне замужняя дочь его пишет и читает по-русски. Грамоте ее учил отец. Кунанбаев весьма интересуется литературой, выписывает книги, журналы и газеты.
B прежнее время он пользовался громадным влиянием среди иногородского населения степи, но в настоящее время влияние его далеко не то. Он постарел, не принимает на себя руководства в партиях, хотя главари их часто обращаются к нему за советом.
В разговорах и суждениях своих с лицами Кунанбаев обнаруживает полное понимание государственных интересов и правильные взгляды на культурную миссию нашего отечества в наших азиатских владениях. Он с негодованием осуждает попытки мусульман-фанатиков противодействовать правительству в его стремлениях. Искренность высказываемого убеждения, полагаю, достаточно доказывается его поведением.
Эти данные указывают, что Кунанбаев в политическом отношении не внушает никаких опасений и должен быть причислен к числу лиц вполне благонадежных.
А.С. Галкин, военный губернатор Семипалатинской области, генерал-майор. Исх. № 203. 23 сентября 1903 г.»
Второй документ - протокол, написанный в доме Абая 25 апреля 1903 года начальником Семипалатинского уезда. В нем сохранилась подпись самого Абая на русском языке «Ибр. Кунанбаев», которая является особо ценным и сокровенным наследием. Это своего рода неопровержимое доказательство того, что великий мыслитель, завещавший учить детей русскому, их науке и искусству, не только переводил произведения Пушкина, Лермонтова, Крылова, но и с любовью их читал, а также выписывал многочисленные газеты и журналы на русском, что говорит о грамотности Абая и уважении к языку. А приведенный выше подлинник официальной характеристики дает полное представление о его профессиональной деятельности, о месте среди народа, о взглядах на жизнь, о семейном положении, о воспитании и образовании детей.
Из этих документов видно, что Абай не принимал поспешных решений, был осторожен и спокоен, в трудные моменты находил верное решение, был умным, находчивым. В обществе, среди чиновников, в окружении семьи был признанным авторитетом и почитаемым человеком. Его сыновья Магауия и Турагул в своих словах и действиях производят благоприятное впечатление не надменных выскочек, а достойных граждан, получивших от уважаемого всеми отца основательное образование и воспитание.
Но вернемся к Шаймердену Косшыгулову. Согласно архивным сведениям, он родился в 1877 году в Акмолинской области, в Кокчетавском уезде, в волости Котырколь. С детских лет он изучал основы мусульманства, права, а его высказывания о благотворительности, вероисповедании широко распространялись среди народа, призывая против жестокости и несправедливости. С этой целью он в Казани и других городах России купил на свои средства около 100 экземпляров Корана и раздарил народу. Также Ш. Косшыгулов в целях распространения среди населения печатных изданий привозил из разных стран свинцовые буквы для печатания книг, газет. За эти действия, а также антиправительственные высказывания, содержащиеся в письме Абаю, решением суда он был сослан на 5 лет в Иркутскую область. Но через некоторое время возвратился домой, амнистированный в честь 300-летия царствования Романовых.
В те годы в казахских печатных изданиях было опубликовано несколько статей о хадже Кунанбае, отце Абая. В одной из них (Р. Отарбаев. «Четыре дома в Мекке», журнал «Парасат» 1992 г. № 1) вместе с Кунанбаем среди его спутников был упомянут некий Косшыгул Шопанулы. Оказывается, это был отец Шаймердена, отправившийся в Мекку от рода атыгай, населявшего Акмолинскую область.
Похоже на то, что среди населения авторитет Ш. Косшыгулова был довольно высоким. Поэтому земляки избрали его членом Первой Государственной Думы России, посчитав его достойным гражданином, защищающим национальную честь народа. Об этом в газете «Туркестанские ведомости» в 91 номере от 1906 г. было написано: «Омск. Членом Государственной Думы от Семипалатинской области избран Букейханов, от Акмолинской области - Косчигулов».
Ценные сведения о нем можно найти в книге «Члены Государственной Думы. Рисунки и биографии» под составительством М. Бойовича, вышедшей в свет в Москве в 1906 году.
«Косшыгулов Шаймерден - казах. Мулла из Кокчетава. Образование получил в Бухаре. Категорически против народного суда среди казахов. Сторонник шариата. После избрания в членство выяснилось его незнание русского языка, что послужило отклонению итогов выборов областной избирательной комиссии согласно статье 55 «Правил выборов в Государственную Думу». Он был избран от имени казахов Акмолинской области», - отмечается в ней.
Конечно, сведения о мулле Шаймердене дошли в Петербург в момент подведения итогов выбора. Поэтому по количеству набранных голосов он вошел в список. Но на заседании Думы в апреле 1906 года его не было. Поэтому его портрета нет в книгах о Первой Думе.
Кроме того, он являлся одним из организаторов первой газеты «Серке» на казахском языке, вышедшей в Петербурге в 1907 году. В 1932 г. Ш. Косшыгулов во время голода переехал в Омскую область и там скончался.
Об Абае различные сведения можно найти в архивах республики, Москвы и Петербурга, Омска и Ташкента. Свидетельством этому являются найденные в последнее время в Центральных архивах России письмо Абая Сенату («Қазақ әдебиеті» 1981, 24 апреля), а также открытое письмо о русско-турецкой войне 1876-1878 гг. («Қазақ әдебиеті» 1963,16 июля).
Надо признать, что проведена и проводится огромная научно-исследовательская работа по анализу, исследованию деятельности А. Кунанбаева на основе его произведений. Но следует помнить и постоянно держать на повестке дня исследование жизни поэта с точки зрения науки, основываясь на фактах и архивных документах.
Габит ЗУЛХАРОВ,
член Союза журналистов РК, почетный гражданин
Восточно-Казахстанской области
г. Аягоз
Специально для газеты
"Индустриальная Караганда"
